Каждый человек, если его спросить, кто он, не задумываясь скажет: русский, француз, поляк, армянин, японец. А потом уже добавит, что он рабочий, бизнесмен или студент. Классовую принадлежность можно сменить, перейдя из одного класса в другой, этническую нельзя. Это фундаментально.
Всем известно, – говорил Л. Н. Гумилёв, – что люди жили и, вероятно, будут жить какими-то странными ассоциациями, объединениями. Скажем, на «великих стройках коммунизма», где мне не раз приходилось отбывать сроки, все говорили по-русски… Но там были и казахи, и корейцы, и немцы, и китайцы, и латыши, и многие другие. Отличались ли они друг от друга? Ещё как! И каждый помогал своим. И каждый, в случае чего, держался своих».

Люди в любой ситуации, особенно в экстремальной, объединяются именно по национальному признаку. Так было на войне. Так было в Советской Армии в послевоенное время. Это называлось землячеством. Причём большие народы ещё и делились между собой. Например, казахи на три джуса: большой, малый, средний. Русские – на сибиряков, уральцев, волжан, ленинградцев и т.д. (И почему-то все не жаловали москвичей, между которыми, кстати, большой спайки и не было).

Почему так происходит? И по каким признакам люди отличают представителей своего этноса от других?